Экс-глава нефтяной компании ЮКОС Михаил Ходорковский 8 октября был помещен в карцер на 12 суток за интервью, опубликованное в журнале Esquire, сообщает пресс-центр адвокатов Ходорковского. Вопросы Ходорковскому тогда задавал писатель Григорий Чхартишвили, более известный под псевдонимом Борис Акунин. В этом интервью Ходорковский рассказал о тюремной свободе, о своей детской мечте и конечно затронул политические и экономические темы, отметив, что Кремль проводит в России политику государственной "оккупации".
- Борис Акунин глубоко возмущен
- Ходорковский только недавно радовался: режим стал мягче, в карцер не сажают
Опальный миллиардер был помещен в штрафной изолятор за 7 дней до рассмотрения кассационной жалобы на отказ в условно-досрочном освобождении. "Решение начальника СИЗО заведомо и очевидно противозаконно, - указывают защитники. - Никаких "незаконных" писем Михаил Ходорковский не писал, не получал".
По словам Ходорковского, после публикации каждого интервью во время нахождения в лагере его сажали в карцер. "Может, так совпадало. Но на это мне наплевать, - заметил он в письме к Чхартишвили. - Отбоялся". Правда, после интервью британской The Financial Times наказание почему-то не применялось, признал он.
Газеты и журналы опубликовали десятки выдержек из бесед с Ходорковским, напоминают адвокаты и он " вновь оказался жертвой явно незаконных действий сотрудников читинского УФСИН". Наказание предпринимателя за несуществующие нарушения в канун судебных заседаний, по их словам, стало уже "недоброй традицией".
Медведев был против развала ЮКОСа
Свое осуждение на восемь лет Ходорковский связывает с тем, что в 2003 году он выступил за борьбу с коррупцией. Тогда его поддержал ряд представителей Кремля, в том числе Дмитрий Медведев, указывает бизнесмен. "Это было 19 февраля 2003 года. Вскоре после этого, в марте, начался "наезд". И тут уж всякое лыко пошло в строку". Финансовую поддержку демократических партий руководство страны сочло "подготовкой к захвату власти". Ходорковского арестовали.
Бизнесмен признается, что поначалу надеялся на победу в суде. "Я считал, что суд – это все-таки суд... он не может прямо нарушать закон... Оказалось, еще как может".
Ходорковский говорит, что имел возможность уехать из России, однако этого не сделал, чтобы не "предавать" арестованного Платона Лебедева. На вопрос Акунина, не жалеет ли он, что остался, Ходорковский ответил загадочно: "Да, жалею каждый день. Нет, не жалею, потому что, уехав, не смог бы жить".
Детская мечта Ходорковского: стать директором завода
"Я с детства хотел стать директором завода, - рассказал в письме предприниматель. - Не космонавтом, не военным, а директором. И эта мечта прошла со мной всю школу, институт... Прошло совсем мало времени, и мечта реализовалась... Приватизация для меня означала не деньги, а возможность исполнить мечту. Детскую мечту". Воплощением этой мечты, по его словам, стал "ЮКОС".
"Работал запоем, по 14 часов, не вылезал из командировок, объезжал трудовые коллективы на гигантской территории в сотни тысяч квадратных километров", - вспоминает Ходорковский. "Деньги... что такое деньги? Когда я работал в банке в 1993 году, у меня их было больше, чем в 1999 году в "ЮКОСе", и уж гораздо больше, чем мне было нужно для личных потребностей. Вы не представляете, какой это восторг, когда проекты с бумаги переходят в металл, в тысячи целеустремленно движущихся машин, в гигантские сооружения, в ожившую мечту". "А потом приходит усталость, и ты осознаешь весь груз обрушившейся на тебя ответственности... И здесь понимаешь: это уже не ты воплощаешь свою мечту в жизнь, а ожившая мечта хватает твою судьбу в свои руки... Ты ее раб".
Тюрьма делает свободным
"Деньги, положение – все это важно, когда то, что ты делаешь, не расходится с твоим внутренним пониманием правильности. Когда же расходится – возникает ощущение несвободы, - поясняет Ходорковский. - Но вырваться на свободу мешает сила привычки. Так и становишься рабом вещей, системы, положения, собственности... Единственно правильный поступок – бросить все это и идти дальше".
"Пять лет тюрьмы – постоянные переезды, многочисленные ограничения. С собой мало что потащишь. Жалко бросать накопленные книги, терять записи. Но они со мной, в голове. Остальное – ерунда. В этом смысле тюрьма делает человека свободным".
Ходорковский верит в Бога - "иначе все зря"
"Я, в общем, и до тюрьмы был не совсем атеистом, - рассказал Ходорковский. - Да и странно было бы не верить, живя в огромном, непознанном мире... Если Бога нет... то зачем все? Зачем наши мечты, стремления, страдания? Зачем знать? Зачем любить? Зачем жить, в конце концов?" "Я не могу поверить, что все просто так. Не могу и не хочу, - подчеркивает он. - Мы живем не для того, чтобы только загрязнять воду и воздух. Мы все существуем для чего-то большего... что есть Великая Цель у человечества, которую мне не дано постичь. Люди назвали эту цель Богом".
Российская власть - оккупант в собственной стране
Много внимания в беседе Ходорковский уделил судьбам России. "Сильное государство должно быть сверхправовым... Если нам нужна демократия, за нее надо драться всем вместе – и левым, и правым, и либералам, и государственникам. Вместе, ради себя и детей, против авторитаризма и коррупции, за правовое государство и демократические институты... С чего надо начинать? С построения гражданского общества снизу? Невредно, но очень медленно. Сейчас существует иная возможность... Я имею в виду борьбу с коррупцией, и, как ключевое звено этой борьбы, – независимый суд".
"Я абсолютно не согласен с призывами к либеральной, демократической общественности не сотрудничать с властью, - замечает Ходорковский. - Это – путь слабых. Путь сильных – на любом месте отстаивать демократические ценности, права человека, бороться с коррупцией... и не поддаваться искушениям".
"Российское государство со времен татаро-монгольского нашествия... выступает по отношению к населению как оккупант к покоренному народу. Не ощущая ответственности, не нуждаясь в общественном договоре, собирая не налоги, а дань, за которую не считает нужным отчитываться. В общем, господствует, а не служит", - считает Ходорковский.
"Народ внешне смирился, привык, демонстрируя покорность, держать дулю в кармане... Однако, находясь в крайне тяжелых природно-климатических условиях, под давлением внешних сил... российский народ привык обращаться за помощью к той самой власти, которую "своей" не считает! Возник определенный вид "стокгольмского синдрома" между захватчиком и заложником... Парадокс действительно существует: каждый чиновник в отдельности доверия не вызывает, а государство в целом – сакральный символ."
"В современном мире необходим и возможен переход от "оккупационного" типа взаимоотношений к нормальному, основанному на общественном договоре, - уверен экс-глава "ЮКОСа". - Но... если мы разрушим отношение к государству как к "высшей силе", не успев создать и закрепить в сознании людей веру в демократические институты, мы получим русский бунт, "бессмысленный и беспощадный"... Задача, стоящая перед сегодняшней властью и демократическим сообществом, крайне сложна: вырастить демократические институты и веру в них, не разрушая изначально веру в государство как в "высшую силу". Из-за этого куча проблем и постоянное откатывание назад".
Борис Акунин глубоко возмущен тем, что Михаил Ходорковский был помещен в карцер. "У меня случившееся вызывает глубокое возмущение, и я не знаю, чем вызвано это решение, - сказал Акунин, которого цитирует РИА "Новости". - Может, это самоуправство тюремных властей, но, если это указание из Москвы, то дела у нас в стране обстоят совсем плохо".
"Мое интервью с Ходорковским проходило строго по закону. В этом смысле Ходорковский очень пунктуальный человек, и его адвокаты тем более", - продолжил он.
Акунин подчеркнул ,что журнал, в котором было опубликовано интервью, вышел уже более недели назад. "Но выбран именно сегодняшний день. Спрашивается почему? Единственный вариант - это то, что сегодня золотая свадьба его родителей, и данный арест призван испортить ему праздник", - считает писатель.
На довольно странный вопрос агентства, не хочет ли Акунин составить Ходорковскому компанию в карцере, писатель ответил: "Я бы предпочел, чтобы он оказался со мной, но если так пойдет, то многие могут оказаться в тех же местах, что и Ходорковский. Я все-таки надеюсь, что победит здравый смысл и наказан будет начальник следственного изолятора".
